Ректор Политеха Дмитрий Быков - о перспективах дальнейшего развития объединенного вуза.
Трудовой коллектив архитектурно-строительного института СамГТУ (АСИ) на своей конференции сегодня, 5 июня, должен решить, просить ли Министерство образования и науки и РФ превращать АСИ обратно в самостоятельный вуз. Как уже сообщало «СО», эту конференцию 24 мая созвал ученый совет АСИ во главе с директором Михаилом Бальзанниковым — в ответ на решение ученого совета СамГТУ сократить неучебные подразделения с тем, чтобы изменить соотношение персонала в пользу преподавательского состава. Точку зрения Михаила Бальзанникова на сложившуюся в опорном вузе ситуацию «СО» уже публиковало. Как ее представляет ректор СамГТУ? Какой потенциал видит у архитектурно-строительного блока? Насколько реальной считает угрозу отсоединения АСИ? На эти и другие вопросы Дмитрий Быков ответил в интервью «СО».
— Сейчас волей-неволей возникают ассоциации с 2015 годом, когда Политех хотели объединить со СГАУ, но коллектив СамГТУ выступил против. На ваш взгляд, то, что сейчас происходит, и происходившее тогда — это одна картинка интеграции или ситуации были разные?
— Принципиально разные. Если бы мы тогда с аэрокосмическим объединились, кто стал бы сейчас опорным вузом? Тольяттинский университет стал, но претендует только на региональное финансирование. А мы федеральную поддержку получили с первого же года. Развиваться как опорный вуз Политех решил с архитектурно-строительным университетом.
Но почему не развиваемся? В конце марта на защите результатов опорного вуза 2016 года и перспективных проектов 2017-го ставились очень разные вопросы. И один из них задала замминистра образования РФ: «На бумаге вы объединились, а по сути остались двумя раздельными вузами. Один вуз со своей администрацией, и другой со своей администрацией. Почему вы так сделали?» Отвечаю: «Мы так договаривались изначально при объединении». А мне говорят: «Вы в развитии отстаете, потому что у вас есть этот административный барьер». Мониторы министерства показывают, что АСИ очень слабо участвует в программе развития. У нас есть «дорожная карта» опорного вуза, в которой прописаны определенные этапы развития. Мы должны их пройти вместе со строительным, чтобы активно развиваться и продвигать регион. Эта «дорожная карта» уже утверждена Министерством образования и науки РФ! Да, произошла неприятная ситуация (имеется в виду противостояние ректората с дирекцией АСИ. — прим. ред.), и мне обидно, что в нее втягиваются студенты. Но для меня главный вопрос — как жить и работать дальше? Как мы будем развиваться? На носу аккредитация университета — огромнейшая работа! И она застопорилась из-за бесконечных собраний и объяснений. Я не хотел бы никого обвинять или осуждать. И людей трудно обвинять — они привыкли подчиняться многие годы администрации, и им сложно перестраиваться с одной системы управления на другую. Но Россия ждет от университетов инноваций. А мы их пока очень мало генерируем.
— Устные договоренности. Я их сдержал. Например, что от строительного будет два проректора, а на самом деле их даже три (Михаил Бальзанников, Александр Гилев, Ольга Юсупова. — Прим. ред.) Но что такое проректор? Это должностное лицо, которому ректор делегирует часть своих полномочий. То есть это мои полномочия, моя воля. А когда приказы не выполняются... — Примеры приведете?
— Да. Еще зимой ученый совет принял решение интенсифицировать работу с предприятиями. Я сказал, что все заведующие кафедрами, все деканы должны определить круг предприятий в реальном секторе экономики и прийти к ним со своими предложениями. От строительного института, насколько знаю, пошли только два человека, и то люди, с которыми я напрямую общаюсь. А когда на ученом совете принимается решение, что бухгалтерию АСИ надо присоединить к нашей, взамен я получаю какое-то, как они назвали, профсоюзное собрание и петицию о том, что я уничтожаю научные школы и строительное образование. Между строительным институтом и его бухгалтерией уже ставят знак равенства?! И кто уничтожает архитектурные школы? Наоборот! Деканы АСИ воспрянули духом: они теперь могут не спрашивать никого, а участвовать в процессах развития. Такая политика у меня вызывает недоумение. Ведь ни одна бумага из АСИ без подписи Михаила Ивановича [Бальзанникова] не выпускалась. Ко мне деканы приходят и говорят: нам завели журнал, в который мы должны записать, если идем в Политех, к кому и зачем...Ну как это? Даже командировки, которые промышленными предприятиями оплачиваются, не подписывались... Факультеты не имели прямых выходов к администрации университета. Все делалось через АСИ. Через это угольное ушко огромный поток всего образовательного процесса не проходит. Надо менять структуру.
Все это у нас прописано в программе развития. Нужно перейти от строго вертикальной к матричной модели управления, когда есть структуры, наделенные полномочиями, где развиваются собственные образовательные процессы. Мы это и делаем. — То есть Михаил Бальзанников знал, что реорганизация будет?
— Конечно. Все это написано в программе развития, которая была сразу выложена на сайт. На самом деле, если бы я видел, что люди хотят работать и работают, если бы не тормозились проекты развития опорного вуза, то структура АСИ могла бы существовать достаточно долго. Но у нас и так финансы очень ограничены, а в вузе соотношение преподавателей и административного персонала очень сильно нарушено: обслуживающего персонала больше, чем преподавателей. И в этом ключе существование двух бухгалтерий, двух отделов кадров выглядит не совсем логичным.
Но я повторяю: если бы я видел, что все активно поддерживается, работает, не тормозится, тогда бы это могло еще очень долго существовать. А получается: я даю распоряжение предоставить мне такую-то информацию из служб АСИ, а моим сотрудникам отвечают: «А вы кто? У меня есть свой начальник. Пока он мне не скажет...»
И неделями, если Михаил Иванович в командировке, бумага будет лежать... Так работать невозможно! — Представители АСИ говорили про неравноправное слияние. Мол, руководящие позиции занимают представители Политеха, а выходцы из СГАСУ или понижаются в статусе, или вообще оказываются за кадром. Насколько обоснованы такие утверждения? И есть ли уже картинка, сколько человек и откуда покинут вуз?
— Эта картинка пока не выявлена, потому что нет четкого понимания, кто уйдет, а кто останется. (Процедура сокращения предполагает, что реальные увольнения произойдут только в сентябре. — Прим. ред.) Многие говорят: «Мы будем думать». Но то, что говорится полуправда, а может быть, даже и ложь, — это точно. Есть такое выражение, что хуже лжи может быть только полуправда. Потому что ложь сразу распознаешь, а полуправду — не сразу. На этой страшной штуке все это и замешано.
Вот вам пример. Когда мы объединились, ко мне пришла Елена Анатольевна Алонцева, которая работала начальником учебного управления СГАСУ, и спросила: «Дмитрий Евгеньевич! Кем я у вас буду работать?» — «Замом». — «А я считаю, что я более квалифицированный человек, чем ваш». — «Хорошо. Давайте поговорим». Мы поговорили, и она сейчас действительно работает начальником учебного управления объединенного университета.
Так что говорить «своя рубашка ближе к телу»... Да нет у меня здесь своей рубашки! Я ректор. А ректор всегда заинтересован в том, чтобы более квалифицированного человека не отпустить, а взять к себе.
Еще пример — смена проректора по учебной работе. На эту должность я пригласил Ольгу Викторовну Юсупову, а Дмитрия Анатольевича Деморецкого попросил вернуться к заведованию кафедрой «Технология твердых химических веществ», потому что пошли военные заказы, работы на кафедре стало очень много. Всегда надо дело во главу угла ставить! Вся страна сокращает административный персонал: и органы власти, и коммерческие компании... Кто недоволен своим местом, тот и будет сокращен. Но не тысяча и даже не 300 человек. — В АСИ жаловались и на то, что скоро будут объединять кафедры, и их сольют в первую очередь.
— О кафедрах вообще пока не идет речь. Только об экономическом факультете АСИ, и лишь потому, что в прошлом году на него принято всего 11 студентов! Вы не ослышались. Аккредитации их еще в СГАСУ лишили. Мы тогда им свое плечо подставили, приняли студентов, которые у нас получили дипломы. Об этом забыли.
Не надо думать, что мы тут ежовыми рукавицами взялись только за АСИ. В прошлом году мы и два своих факультета слили — механический и физико-технологический, — потому что на втором стало мало студентов.
Сейчас я приказ подписал: сливаем еще три факультета. Вместо нашего заочного и дистанционного и заочного факультета АСИ будет заочный институт. Кто возглавит? Достойный. Будут выборы — заявляйтесь. Заслушаем программу развития и выберем достойного.
Я сейчас вспоминаю одного начальника в Тольятти, у которого я работал в одной фирме. У него лозунг висел: «Недоволен — критикуй. Критикуешь —предлагай. Предложить нечего — выполняй». Пожалуйста, критикуйте, давайте спорить с пеной у рта — на ученых советах, в кабинете ректора... Но вы и предложите что-то. А нечего предложить — выполняйте. Не хотят. Только «давайте отделимся». А в качестве чего? А где будут ваши студенты, вы подумали? В частный университет вы отделитесь? — А с диссоветом, которого лишился архитектурно-строительный институт, что происходит? Говорят, заявку не отправляете...
— А смысл отправлять, если статей не хватает? Это значит получить отказ и на пять лет закрыть себе все возможности. Но сейчас все уже есть. Так что заявку отправим, конечно. Чем больше советов, тем лучше. А в этом совете планируются три специальности.
— Теперь получается, что этот административный барьер вы, наконец, убрали...
— Пока еще нет. За три месяца, знаете, сколько еще всего может произойти. Мы ведь сейчас все очень переживаем. Сейчас самое главное — приемная кампания. Вся эта ситуация с «отделением» в первую очередь ударит сейчас по строительному институту. Зачем им был нужен весь этот скандал?
Для того, чтобы сказать, что Политех нас съел? Назло маме отморожу уши? Сделаю скандал, пусть к нам никто не придет? Это абсурдно, но, к сожалению, ситуация именно так и развивается.
В такой обстановке, конечно, сложно, но, думаем, мы все это преодолеем и аккредитацию пройдем, потому что люди тут мудрые, опытные, они понимают, что к чему. В конце июня уже будет объявлена программа «Вузы как центры инноваций». Хорошо, если бы все примирилось, но примирение возможно только в русле позитивного и конструктивного движения по программе развития. А если мы тут ссоримся и спорим, как же мы выиграем конкурс на инновационный центр России? Нам надо предлагать, причем совместно, нечто новое, уже отличное от опорного вуза. — Региональное правительство как-то участвует в разрешении возникшей ситуации? Мы слышали, что Михаил Бальзанников встречался с губернатором...
— Да, встречался. И я прямо сейчас перед вами приехал от Дмитрия Евгеньевича Овчинникова (вице-губернатор и глава администрации губернатора Самарской области. — прим. ред.). Губернатор поручил ему разобраться, и мы будем встречаться втроем. Но я еще раз повторяю: примирение может быть только в конструктивном аспекте. Шантажировать себя я не позволю. — Конструктивное — это?..
— Выполнение программы развития. — Однако Михаилу Бальзанникову уже вручено уведомление о сокращении его должности. Как он может в этом процессе участвовать? И кем? Лаборантом?
— Почему лаборантом? Профессором на кафедре. И он уже работает в этом качестве. На полторы ставки, по 12 часов в день, проректором, директором института, профессором... — Михаил Бальзанников уже обратился с письмами в ряд ведомств, в том числе и к федеральному министру образования Ольге Васильевой. Есть уже какая-то реакция с их стороны?
— Конечно. Пишут: что у вас там происходит? Ответим. — То есть разбираться будете вы?
— А кто же еще? Почему АСИ до сих пор позиционирует себя как юрлицо? Все, нет его. Есть единый университет. На самом деле я очень четко вижу логику объединения двух наших вузов. Связано или не связано это с программой развития, но мы многое приобрели. Я говорю именно про наши научные школы. Молодые доктора наук мне говорят: будут уничтожаться научные школы... Слушайте! Мы молодых докторов наук со всей области собираем, а сейчас будем из своего университета выгонять? Это какие-то небылицы.
Я ищу пути, чтобы объединиться и создать продуктивный коллектив. Все условия уже есть. Предлагайте. Сейчас планируются две большие международные конференции — по высотным зданиям и по «шелковому пути». Эффективные архитекторы приходят, рассказывают, убеждают: надо идти вперед, и мы идем. Я, как ректор, готов договариваться со всеми. Но не готов вести диалог на баррикадах, когда меня шантажируют, когда освистывают, переносят спор в общественную плоскость... Что это за ученый совет, на котором люди свистят, топают ногами, орут? Вы видели такой ученый совет? А я видел. — 24 мая в АСИ?
— Да. Это разве конструктивная позиция? Я готов договариваться со всеми. Но скажите, что вы хотите? А что вы сделаете за то, что вы хотите? Ничего? Ладно, но тогда хоть подножки не ставьте. — Если 5 июня конференция АСИ все-таки примет решение об обращении в министерство с просьбой выйти из СамГТУ, что может происходить дальше? Деньги надо будет вернуть, которые давались на создание опорного вуза?
— Не было еще такого случая. У нас все равно один университет — технический. Никаких отделений от него строительного института нет и быть не может, потому что нет сейчас такого механизма. Есть механизм присоединения. Разделения — нет. — Если ретроспективно смотреть, это объединение принесло вам больше плюсов или минусов? Можно ли было обойтись без него? ТГУ ведь, чтобы стать опорным вузом, не потребовалось ни с кем объединяться.
— Отвечая на первую часть вопросов, скажу, что общение с архитекторами лично меня обогатило в творческом плане. Все-таки мы технари, а они видят мир как-то по-другому. Проекты красивее стали. Вообще их присутствие в нашей среде оживило ситуацию. К тому же я восемь лет проработал в строительном на кафедре водоснабжения и водоотведения, заведовал лабораторией. Собственно, там и моя докторская диссертация большей частью была подготовлена. Потом уже меня пригласили сюда на заведование кафедрой. Я всех там знаю, и все знают меня. Мне там работалось очень хорошо. И даже тогда уже, лет двадцать назад, говорили: вот было бы здорово, если бы у нас был один вуз! Мы, преподаватели, общались, и нам чего-то не хватало.
Когда мы были двумя отдельными вузами, и Михаил Иванович там возглавлял кафедру гидротехнических сооружений, я — кафедру экологии. В строительном институте я много лет был председателем ГЭК у Михаила Ивановича. Мы очень хорошо знакомы и очень хорошо общались. И то, что сейчас происходит, мне внутренне не совсем понятно.
Лабораторная база у экологов в Политехе несравненно лучше, чем в строительном.
Михаил Иванович мне всегда писал письма: прошу провести лабораторные работы на нашей базе. Совершенно безвозмездно студенты из строительного приходили к нам на кафедру. Я задаю вопрос, когда мы объединились: почему ваших студентов нет на кафедре? Где они? И так же другие лаборатории...
А как студенты АСИ были рады, что они попали на военную кафедру! Мальчики всегда в душе хотят быть военными. Им нравится! У нас же тир прекрасный, стрельбище, оружие, полно военной техники, можно везде полазить и посмотреть, попользоваться, потом поехать на сборы, пострелять — и не только из автомата Калашникова, но и из гранатометов. Во 2-й армии проводятся очень хорошие военные сборы, у нас с ними прекрасные давнишние связи, и мы все туда на присягу приезжаем: хороший праздник для родителей и для нас. Как от этого можно уйти? Я не понимаю. — Каковы, на ваш взгляд, перспективы развития строительного блока вашего вуза?
— Если людей не тормозить, они все сделают. Им же самим не хочется быть заштатным, захудалым вузом. Им хочется гордиться своим учебным заведением и его работой. Тут может быть Высшая школа строительства и архитектуры. Пожалуйста, выходите с предложением. — У АСИ было много договоренностей в реальном секторе, с теми же строительными компаниями?
— Безусловно, у них есть контакты с предприятиями, они работают в отрасли. Но контрактов в реальном секторе экономики всего где-то на 30 млн рублей. Что это для института? В техническом есть лаборатория, которая больше зарабатывает. Есть какие-то контакты, но, понимаете, для опорного вуза, который должен стать драйвером развития региона, это не та степень активности. — А каков, на ваш взгляд, потенциал строительного? Эти 30 млн — какая часть их возможностей, их КПД?
— 10%, может быть, даже меньше, 8%. Реальный объем тех инжиниринговых и научных услуг, которые может выполнить техническая часть вуза, — это где-то 1,5 млрд рублей, строительного — около 500 млн точно. Я считаю, что мы тоже не дорабатываем. Но мы все делаем для того, чтобы это все было. Думаю, что в этом году у нас даже будет серьезная прибавка. Политех и так более 60% средств зарабатывает на рынке с помощью наших научных школ. — А как получалось, что ваш проректор Михаил Бальзанников получал зарплату больше, чем вы?
— Он распоряжался счетом АСИ. У нас с Михаилом Ивановичем были твердые договоренности. Его избрали на пять лет директором АСИ, я подписал этот контракт. Конфликт из-за того и возник, что я сказал: мы пока подождем тратить деньги на надбавки. И залезать в кредиты, чтобы их выплачивать потом, не буду. Я еще ни разу, работая ректором, это не делал. Кредит можно взять на развитие какого-то дела, а не на хлеб с маслом.
И вообще мы государственное предприятие и должны выполнять «дорожную карту» по повышению зарплаты. Меня все время обвиняют, что я не выполняю указы президента и постановление правительства по повышению зарплаты. По 2016 году у нас зарплаты профессорско-преподавательского состава должны быть не ниже 150% от средней по региону. В АСИ было 146%, то есть они недовыполнили, у нас — 165%. А в среднем по вузу все, конечно, замечательно.
На развитие опорного вуза и в этом году выделены деньги. Решение о том, как распределять средства по программе развития, принимал не ректор. Мы уже сейчас реализуем 10 очень интересных междисциплинарных проектов: 8 — политеховские, 2 — в строительном. У нас есть сообщество сторонних экспертов, которых мы собрали в том числе из-за рубежа, и эти эксперты заслушивали проекты и решали, какие нужно поддержать. И им уже не нужно финансирование, как в прошлом году. Базовое оборудование куплено. Уже появились результаты. Сейчас будет новый конкурс, и надо к нему готовиться. И в целом — думать о том, как регион поднимать и как Россию великой делать.
Константин Ланге, Людмила Николаева Самарское обозрение. 5 июня 2017. № 35 (1571).
